Ах, как многие презрительно морщатся и вслед за неизвестными русскими послами —по частоте упоминаний в интернете эти самые «русские послы» практически сравнялись с «британскими учеными»)) — кривят губы: король Людовик «смердел аки дикий зверь».
И, честное слово, хочется развести руками, потому что… потому что нет ничего более неприятного, чем бессмысленная агрессия людей, не желающих ни разбираться в причинах самостоятельно, ни слушать доводы тех, кто что-то об этом знает.
А ведь для того, чтобы «узнать», достаточно захотеть. Копнуть чуть глубже, прочесть комментарии современников Людовика или историков.
Итак… сегодня мы поговорим о том, почему от Людовика, действительно, очень неприятно пахло. А потому тех, кто хочет сохранить в себе представление о Людовике XIV, как о «благоухающем сказочном короле в золотых одеждах», я прошу дальше не читать)
Дальше – будет о болезнях, которыми страдал Король-Солнце, и о мужестве, с которым он с этими болезнями справлялся. И мне хочется надеяться, что после прочтения этого поста тех, кто продолжит кривить нос: «Король Людовик смердел, как дикий зверь!» — станет меньше.
Или они хотя бы перестанут повторять ошибочное: Людовик XIV дурно пахнул, потому что не мылся. Это не так.
От Людовика в самом деле пахло плохо. И со временем сидеть с ним за одним столом, а уж тем более целоваться — да, девочки! увы…)) — стало, мягко говоря, неприятно.
О причинах же — мы сейчас поговорим.
От природы Людовик был наделен могучим здоровьем. Будь по-другому, он не прожил бы 77 лет. И, возможно, в его жизни не случилось бы множества… эээ… неприятностей, если бы он не был окружен придворными врачами, которые в значительной части случаев не облегчали течение болезней государя, а усугубляли их).
Хотите примеры? Пожалуйста!
В девять лет Людовик заболел оспой. Один из придворных врачей, Антуан Валло, подробно описал, что протекала болезнь и как они боролись с нею. Так что мы можем прочесть и посочувствовать королю:
«Валло пишет, что спокойствие королевы и двора было «нарушено внезапной и сильной болью в пояснице (область почек) и во всей нижней части позвоночника, которую Его Величество почувствовал в понедельник, 11 ноября 1647 года, в 5 часов вечера»,находясь в Пале-Рояле. Королева тотчас вызывает первого врача короля Франсуа Вольтье. Во вторник у Людовика XIV была очень высокая температура, ему пустили кровь. То же самое сделали утром. «Отмечен, — пишет Валло, — хороший эффект от второго кровопускания в тот же день: появление гнойничков на лице и во многих местах тела; и хотя в то время болезнь была известна, она вызвала сильную тревогу во всем дворе». Оспа была признана». (Ф.Б)
Людовик пролежал в горячке две недели. Ему делали кровопускания четыре раза. Собирались и пятый, но Валло категорически воспротивился этому. Так что пятую «веносекцию» отложили.
Маленького Людовика мучила жажда. В целях борьбы с нею ему дали… слабительное. «Через два часа жажда прошла. Очищение «позволило освободиться от газов, распиравших низ живота и особенно желудок». (Ф.Б)
В 1659 году (Людовику 21 год) король снова тяжело заболел. Настолько тяжело, что врачи не было уверены в том, что Людовик выкарабкается. Причинами болезни объявили переутомление, воздействие неблагоприятного воздуха и загрязненной воды, отказ от «кровопусканий превентивного характера», которые ему предписывались, и простуду, которую государь перенес на ногах. Результат — «в организме короля «мало-помалу скопился яд, отравивший телесные жидкости и нарушивший их пропорции»
Перечень процедур, которые должны были излечить короля, выглядит так:
1 июля: промывание, потом кровопускание, ночью его тело растирают, затем дают сердечные лекарства;
2 июля: утром ему делают кровопускание, а в полдень — промывание;
3 июля: жар усиливается, поэтому — опять кровопускание и несколько промываний;
4 июля: дважды кровопускание и сердечные лекарства;
5 июля: очищение желудка (читай промывание – прим. мое) и прикладывание нарывного пластыря;
7 июля: кровопускание, промывание, сердечные лекарства;
8-июля: кровопускание (Антуан Валло настаивает: «для снижения температуры надо подвергнуть короля сильнодействующему слабительному средству. Использовать не кассию, не авран, а самое сильное (nec plus ultra) из слабительных — сурьму. «Я уже рано утром приготовил для этого, — пишет Валло, — на три приема такое слабительное питье и три унции рвотного вина, разлил в разные бутылки и поставил утром на стол короля; тотчас же после обсуждения я смешал три унции рвотного вина с тремя порциями слабительного питья и тут же дал ему выпить треть этой смеси, которая так хорошо подействовала, что короля пронесло 22 раза, это была зеленовато-желтая сыворотка, которая выливалась без натуги, рвало его только два раза через 4–5 часов после приема лекарства»);
9 июля: промывание;
10 июля: очищение с помощью слабительного;
11 июля — кровопускание.
Четырнадцать дней кряду королю делали промывания желудка. Отменили эти «спасительные средства», когда «болезнь отступила»!!!
«Выздоровление нам показалось чудом, — пишет Валло. Нам — тоже!
Но я обещала вам рассказать, почему от Людовика так плохо пахло, что даже привычные ко всевозможным запахам современники Людовика XIV это отмечали? Ну вот, слушайте… То есть читайте)
Благодарить за это, во-первых, надо придворного лекаря Дака, который… только следовал принятому тогда среди врачей догмату: «Рот человека, являясь наибольшим из всех отверстий человеческого тела, являет собой широкие врата для мельчайших червецов, разносящих заразу по всему организму и более всего их оседает на зубах. Там они множатся, превращая рот в зловонную клоаку».
Собственно, о том, что рот — самое «грязное» место у человека, говорят и сейчас. То, что кроме полезных микроорганизмов, во рту обитает и множество вредоносных — бесспорно, так что… не так уж тогдашние медики были неправы.
Лекарь был, как говорят, очень настойчив, требуя удалить «проблемные» зубы, чтобы исключить распространение заразы. И это вполне понятно. Ведь лечить зубы в те времена еще не умели. Но это же совершенно не означает, что Людовику — как утверждается в интернете — однажды и одномоментно удалили все здоровые зубы из дурацкой прихоти. Говорить такое — значит считать всех (и врачей, и Людовика)… категорически неумными.
Вот что пишут в интернете об этом:
«Возьмём, к примеру, доктора Дака. В его руках король находился в период расцвета своего мужского достоинства. В голове доктора сидела догма, что во всём человеческом теле нет более опасного инфекционного котла, чем зубы! Поэтому Дака решает, что оставить рассадник инфекции во рту обычных подданных — можно. А вот королю надо бы все зубы вырвать пока они ещё здоровые! Людовик, любитель поесть, очень сильно протестовал. Но доктор Дака был хитёр и нередко пускался на психологические уловки, с помощью которых и проталкивал Людовику все свои бредовые идеи. Врач убедил короля, что выдернуть зубы будет полезным для его славы, престижа и положения. Позже доктор запишет в своём дневнике: «Его Величество ответили мне, что ради престижа готовы на всё, даже умереть».
Я не советую вам в это верить) Давайте просто почитаем тех, кого не интересует быстрая популярность.
Историки и современники Людовика гораздо менее экспрессивны и гораздо более правдивы. Так они утверждают, например, что «зубы его (Людовика) были очень плохими», «в 47 лет он потерял все зубы на левой стороне верхней челюсти». Франсуа Блюш упоминает о «стоматологических» проблемах Людовика, но нигде не пишет о том, что Людовику удаляли здоровые зубы.
Да, если мы посмотрим на портрет Людовика, написанный Риго, мы увидим, что к 63 годам у Людовика действительно почти (или совсем) не осталось зубов.
Но это означает только, что Людовику удаляли зубы по мере того, как они портились. Не больше. Другой вопрос — насколько тогдашние врачи умели это делать.
Принцесса Елизавета-Шарлотта Баварская, вторая жена Филиппа I (мадам Пфальцская), вспоминает: «Как-то в апреле 1701 года, когда Людовику XIV исполнилось 62 года, ему с целью профилактики пускают кровь, беря не одну, а пять мер крови. Короля сильно изменило то, что он потерял все свои зубы. Вырывая его верхние коренные зубы, дантисты вырвали добрую часть его нёба».
А вот этому верить можно. Действительно, это подтверждают многие: однажды вместе с зубом врач вырвал королю кусок нёба, тем самым лишив его возможности нормально есть. Из-за дыры в нёбе во рту не создавалось «разрежения», а потому нормально глотать Людовик уже не мог. В свете этого о страданиях, которые претерпел король в процессе удаления зубов безо всякого наркоза (что нам страшно, разумеется, представить, но для тех, кто жил в 17 веке этот вопрос, как вы понимаете, вовсе не стоял), можно не говорить. Да, удалять зубы в те временам было больно. Но эта боль не идет ни в какое сравнение с тем вредом, который причинил «дантист» королю, потому что именно из-за этого повреждения король больше никогда не ел, как обычные… здоровые люди.
С той поры еда превратилась для Людовика в мучение. Жидкость, которую он пытался проглотить, всякий раз частично выливалась у него через нос. Твердая пища — застревала в носоглотке. Извлечь ее оттуда иногда не удавалось по несколько дней. Вынимали ее со временем так же — через нос, — когда процесс гниения уже вовсю шел. Понятно, что запах при этом был… соответствующий.
И, да, Людовик понимал, разумеется, что стал жертвой «врачебной ошибки». И, нет, он не оторвал голову врачу, сотворившему с ним такое.
Хотите узнать еще немного о долготерпении Людовика и методах тогдашнего врачевания?
Доктор, «лечивший» Людовика, написал в своем дневнике:
«В целях дезинфекции обработал его Величеству дырку в нёбе 14 раз раскалённым железным прутом и всё выжег».
Нет, он не был ни идиотом, ни садистом. Просто по-другому тогда не умели бороться с инфекцией. При незажившем нёбе всякая задержка пищи в той «нёбной дыре», провоцировала нагноения.
А оставленное без внимания нагноение — прямой путь к сепсису. Увы.
Из записей придворных врачей о болезнях Людовика XIV известно следующее:
- В 1647 году – Людовик перенес оспу (о том, как врачи ее «лечили», я рассказала в первой части);
- В 1658 году – короля свалил предположительно сыпной тиф (Антуан Валло, один из врачей, лечивших в то время Людовика, утверждал, что в организме короля «мало-помалу скопился яд, отравивший телесные жидкости и нарушивший их пропорции»);
- Из-за малоподвижного образа жизни, «неуемного аппетита» и неправильной диеты, в которой преобладало мясо и мясные продукты и почти не было овощей, Людовик — как и многие в ту пору — время от времени страдал запорами;
- Из-за глистной инвазии — значительную часть жизни в организме Людовика жил солитер — у короля нередко также случались диспепсические расстройства;
- С 1681 года у Людовика диагностирована подагра;
- В 1683 году он упал с лошади и вывихнул руку;
- В 1686 году обнаружилась еще одна серьезная проблема — геморрой;
- В 1696 и 1704 годах — Людовика очень беспокоили фурункулы;
- В 1715 году из-за проблем с сосудами у Людовика началась гангрена, которая и стала причиной его смерти.
Конечно, это не полный список «болячек» Короля-Солнце. О незначительных недомоганиях (часть из которых была связана тем не менее с этими, перечисленными, болезнями) я упоминать не буду.
Зато о некоторых из тех, что приведены выше, расскажу чуть более подробно.
Итак, к пятидесяти годам Людовик не только потерял большую часть зубов (если не все), но и из-за неаккуратного удаления одного или нескольких зубов в верхней челюсти у него оказалось повреждено нёбо — так что ни жевать, ни глотать нормально он больше не мог.
А это означает, что пища попадала в желудок (когда попадала) целиком, кусками. И, очевидно, это не могло не породить массу проблем с желудочно-кишечным трактом.
Благодаря записям, сделанным придворными врачами Людовика — а они вели их в течение 64 лет, с 1647 по 1711 г. — мы знаем, что проблемы с ЖКТ у Людовика действительно были и пресерьезные.
Французы пишут: «Il a pris, de 1647 à 1715, en comptant en moyenne deux par mois, et c’est peu, près de deux mille médecines purgatives de précaution ou d’urgence ; il a reçu quelques centaines de clystères, usé plusieurs livres de quina.» — «С 1647 по 1715 год… ему около двух тысяч раз давали чистящие средства *слабительное и рвотное. прим. мое* — в профилактических целях и по необходимости. Несколько сотен раз делали промывание кишечника (клизмы). За это время он употребил несколько фунтов хинина».
Неудивительно, что однажды у Людовика начались кишечные кровотечения. Врачи отмечали не раз в своих записях: «Его величество сходил кровью».
В 1686 году у Людовика обострился геморрой — до такой степени, что государь больше не мог терпеть. В феврале открылся анальный свищ. Его «прооперировали» — разрезали и прижгли. «В марте был сделан новый «маленький» разрез и новое бесполезное прижигание, 20 апреля — еще одно прижигание, после которого Людовик слег на три дня. Потом он поехал лечиться минеральной водой на курорт Бареж, но это помогло мало». Все лето Людовик не покидал своей комнаты, стесняясь отвратительного запаха, который распространял вокруг себя.
К ноябрю 1686 года боли стали настолько нестерпимыми, что Людовик настоял на «большом операционном вмешательстве». Без обезболивания, как вы понимаете.
Когда Феликс (Шарль-Франсуа Феликс, во дворянстве Феликс де Тасси) готовился к операции, Людовик, уже лежа животом на валике, сказал: «Режь спокойно, как будто перед тобой крестьянин».
Сама операция описывается так:
«Феликс ввёл в анус ретрактор, а в свищ – зонд. Оба инструмента он лично сконструировал для этой операции, предварительно сняв с короля мерку. Потом ножницами стал разрезать тяжи между кишкой и свищом. Король терпел, не издавая ни звука. Военный министр держал его за руку и объяснял, что происходит… Через два часа Феликс закончил. Короля перевязали бинтами, смоченными в бургундском вине. На следующий день он уже вёл заседание Совета и принимал иностранных послов».
После — надрезы и прижигания делали еще несколько раз.
Франсуа Блюш пишет: «7 декабря врачи увидели, что рана «в нехорошем состоянии» и в ней образовались «затвердения, мешающие заживлению». Последовала новая операция, затвердения удалили, но боль, которую испытывал король, была невыносима. Надрезы были повторены 8 и 9 декабря 1686 года, но прошел месяц, пока король окончательно выздоровел».
Все это время Людовика продолжали поить слабительным и рвотным.
Лучшим «очистительным» в те времена считалось рвотное вино с солью сурьмы. О вредном влиянии сурьмы на организм человека сегодня мы прекрасно знаем. При попадании внутрь сурьма взаимодействует с серой, входящей в состав жизненно важных ферментных систем. Механизм токсического воздействия имеет сходство с мышьяком. Но сурьма всасывается медленнее и, как правило, вызывает хроническое отравление организма. Выводится с мочой — тоже медленно. Накапливается — в щитовидной железе, печени, почках, костной ткани и в эритроцитах крови.
В 1715 году, в начале августа, у Людовика начинаются проблемы с ногой. Поначалу лекари ставят королю легкомысленный диагноз —«радикулит». Потом королю становится хуже. И еще хуже. Врачи растеряны и разводят руками. Они не сразу находят в себе силы признать, что ошиблись. И у Людовика — гангрена.
Сен-Симон пишет о том, что спальня короля пропиталась «тошнотворным запахом гангрены».
Эрик Дешодт так описывает эти, последние, дни Людовика:
«Десятого августа у Людовика едва хватает сил дойти до своей молельной скамейки — ноги совсем не держат его. 12-го ему становится хуже. 13-го он просит отнести его в церковь в портшезе. После молитвы он, стоя, ни на что не опираясь, принимает посла Персии Хусейна Мирзу. Во второй половине дня он чувствует острую боль в левой ноге. Фагон, его знаменитый врач, констатирует воспаление седалищного нерва. А начиная с 19 августа король уже не покидает своих апартаментов. Его хирург обнаруживает черное пятно на ступне. 20-го в присутствии врачей, которые промыли ему ногу в большом серебряном тазу, Людовик говорит: «Я вижу, что вы находите мое состояние плохим. Я действительно очень слаб. Но как может быть иначе, если я мучаюсь от боли днем и ночью и с начала моей болезни почти ничего не ем, а вы не можете дать мне ни малейшего облегчения?»
Двадцать первого августа он работает, облачившись в халат и положив ногу на табурет, а 22-го теряет сознание в травяной ванне, приготовленной специально для того, чтобы дать ему облегчение. Десять врачей, вызванных из Парижа в помощь Фагону, прописывают ему ослиное молоко. 24-го левая нога у него чернеет до самой ступни; «воспаление седалищного нерва» — это на самом деле гангрена. 25-го, в день Святого Людовика, король решает обедать в окружении придворных и уточняет: «Я жил среди моих придворных, я хочу умереть среди них. Они были рядом со мной на протяжении всей моей жизни; справедливо, чтобы они видели мой уход».
Людовик проживет еще несколько дней. И скончается 1 сентября.
Автор: Ева Наду